Ирина Никонова о Михаиле Нестерове

Глава восьмая

И если то обстоятельство, что С.П.Дягилев, обладавший, по мнению Нестерова, хорошим вкусом, «просмотрел» его «наиболее интимную и певучую вещь» и к произведению «ультрарусскому подошел с меркой западной и внешней», просто его огорчало, то мнение Третьякова заставляло всерьез задуматься. Третьякова оставили равнодушным и «Труды Сергия Радонежского». Нестеров крайне дорожил всем циклом из жизни Сергия. В апреле 1897 года, получив согласие родных, он обращается к Третьякову с просьбой принять в дар галерее свои картины и эскизы - «Юность Сергия», «Труды Сергия» и «Прощание Сергия с Димитрием Донским». Третьяков принял этот дар с чувством благодарности и волнения, что Нестерова очень обрадовало и успокоило. В то время радовал художника и успех у посетителей передвижной выставки его картины «На Горах». Выставка была юбилейной - Товарищество отмечало свое 25-летие.

Летом 1897 года Нестеров жил на Кавказе, много работал, гостил в Кисловодске у Ярошенко. Тогдашнее пребывание осталось памятным на всю жизнь. Нестерову было суждено испытать сильное чувство любви. Он познакомился с оперной певицей Л.П.С-ри (Нестеров не раскрывает ее имени). Она не обладала большим сценическим дарованием, но талант человеческий был ей глубоко свойствен. «Л.П., - писал художник в своих воспоминаниях,- не была ни в коем случае «красавицей». В ней поражало, очаровывало не внешнее, а что-то глубоко скрытое, быть может, от многих навсегда, и открывающееся немногим в счастливые минуты. Через веселую, остроумную речь сквозил ум и какая-то далекая печаль. В глазах эта печаль иногда переходила в тоску, в напряженную думу. <...> Через 2-3 дня мы были друзьями, а через неделю мы уже не могли обойтись один без другого. Мы страстно полюбили друг друга» 13. Было решено, что Л.П.С-ри выполнит свой контракт (она пела в итальянской опере у Фернатти) и, покинув сцену, станет женой художника. Нестеров уже представил ее семейству Ярошенко как свою невесту. Но судьба сложилась иначе. Когда Нестеров был уже в Киеве, он неожиданно получил письмо. «Л.П. писала, что долгие думы обо мне, о моей судьбе, обо мне, художнике, привели ее к неизбежному выводу, что она счастья мне не даст, что ее любовь, такая страстная и беспокойная любовь, станет на моем пути к моим заветным мечтам, что она решила сойти с этих путей и дать простор моему призванию...». И его призвание - призвание художника помогло ему преодолеть чувство одиночества. «Оно должно было заменить мне страсть к женщине... и это горе я переболел. Скоро начал свой «Великий постриг». Эта картина помогла мне забыть мое горе, мою потерю, она заполнила собой все существо мое. Я писал с каким-то страстным воодушевлением». «Великий постриг» был написан в 1897-1898 годах. Сюжетное решение крайне близко к описанию подобной сцены в первой части романа П.И.Мелышкова-Печерского «На Горах». В романе сцена, когда молодой купец Петр Степанович Самоквасов, не подозревая, что решается судьба его любимой женщины и его самого, наблюдает из окна шествие на постриг, полна внутреннего напряженного драматизма. У Нестерова главным, скорее, является чувство тихой печали, нежели трагедии. ...Раннее весеннее утро. Тихо горят свечи в руках медленно идущих женщин. И как бы вторя ритму свечей, горящих неяркими, чуть заметными огоньками, тянутся вверх березки, тонкие, почти неживые. Остроконечные, серые, иногда красноватые, иногда голубовато-зеленоватые крыши скита заполняют почти весь верх картины, оставляя лишь узкую полоску неба с бледным восходом и уходящими темно-голубыми облаками. Черные, синие одежды стариц, белые платки белиц, белые стволы берез определяют стройность и сдержанность цветовой гаммы. Перед зрителем проходит шествие обитательниц женского скита, провожающих одну из молодых девушек на постриг. Тихая затаенная печаль - в их опущенных глазах, в задумчиво склоненных лицах. Они точно вспоминают свою жизнь, каждая из них погружена в свои мысли. Это шествие тихое, печальное, задумчивое и очень сдержанное. В нем нет явной трагедии, но нет и благостного умиления перед совершающимся.

«Великий постриг» - одно из значительных произведений Нестерова 90-х годов. Впервые перед нами многофигурная композиция. Изображена реальная сцена из жизни старообрядческого скита. Показано шествие, состоящее из множества фигур, представленных в своем характере, в своем отношении к событию. Но каждая из них является прежде всего частью целого, выражает одну из граней общего настроения. Именно поэтому, может быть, столь одинаков тип изображенных женщин, и вместе с тем художник передает разнообразные грани человеческих чувств. Подчиненность одной идее мы видим и в решении пейзажа. Тонкие стволы берез точно вторят ритму идущих фигур. Светлые, чуть изогнутые, они кажутся специально созданными, чтобы соответствовать печальному и вместе с тем строгому шествию. Прямые и тяжеловесные объемы скитских строений плотно обступают, ограничивают действие, замыкают в себе эти тянувшиеся кверху стволы деревьев. Березы кажутся особенно чистыми и нежными, они точно олицетворяют тихое движение человеческой души. Это раннее весеннее утро, утро природы (в отличие от осеннего у Мелышкова-Печерского), как бы подчеркивает и вместе с тем смягчает трагедию происходящего.
Картина «Великий постриг» вместе с «Благовещением» появилась на XXVI Передвижной выставке, имела успех, нравилась и публике и художникам и была приобретена для Музея имп. Александра III (ныне Гос. Русский музей в Ленинграде).