Ирина Никонова о Михаиле Нестерове

Глава пятая

Нестеров, прежде чем ехать за границу, посетил Уфу. Отец ему предложил на поездку 500 рублей. Но художник решил ехать на собственные деньги, полученные от Третьякова. Он начал готовиться к путешествию - купил себе словарь-разговорник, почитал кое-что из истории искусства, расспросил Мамонтовых, которые часто по зимам жили в Италии. 12 мая 1889 года Нестеров пишет родным: «Наконец-то дело выяснилось. Я еду сегодня в 6 часов (теперь 9 утра) на Варшаву- Вену (три дня остановки), Венецию (тоже), Флоренцию (пять дней) и затем - Рим, где в окрестностях и поселюсь». Итак, он молод, полон сил, окрылен первым успехом. Прибыв в Вену, Нестеров посещает Бельведер - национальную галерею искусства Австрии, где из современников внимание его привлекает лишь польский художник Ян Матейко, галерею замка Лихтенштейн с ее замечательным собранием старых мастеров, здание парламента, городскую ратушу, средневековый собор св. Стефана, Оперный театр. Сильное впечатление на художника произвели «инфанты» Веласкеса в Музее искусств. Но вот Вена позади. Поезд движется через Альпы. Вскоре - уже Венеция. Большой канал, мост Риальто. «Была тихая южная ночь, и звезды, и месяц, и тихие улицы, еле освещенные фонарями, бесчисленные мосты - все это было ново и поэтично». Нестеров чувствовал себя как на оперном представлении. Впечатление это еще более усиливалось, когда в тишине где-то раздавалась серенада, а на мосту появлялись тени. Отель Кавалетто, в котором поселился художник, находился рядом с площадью св. Марка с ее прославленным средневековым собором, Дворцом дожей, знаменитыми постройками Якопо Сансовино.

Нестеров впоследствии писал, что площадь св. Марка удивительно схожа с Красной площадью. Собор утром, когда венецианки уже спешили на рынок, точно загорался на солнце от сочетания светло-розового с белым мрамора. Этот общий чуть палевый цвет мрамора в сочетании с голубовато-серебристым каналом, с его отсветами воды и неба давал ту удивительную картину, которая поражала и восхищала сердце художника, и он в упоении бродил по сказочной Венеции. «Временами мне казалось, что я не один, что со мной где-то тут близко и покойная Маша, что душа ее не разлучалась со мной, и потому счастье мое сейчас так велико и полно...».
За короткое время художнику надо было узнать и понять главное. Он посещает Дворец дожей, галерею Академии с ее замечательными полотнами венецианских мастеров, церковь Санта Мария деи Фрари, где находилась прославленная «Ассунта» Тициана. На площади рядом с церковью Сан Джованни э Паоло он увидел конную статую кондотьера Колеоне работы Вероккьо. С явным сожалением Нестеров покидал Венецию. Однако его ждали более сильные впечатления - Флоренция, Рим. Но прежде он посетил Падую, где осмотрел фрески великого Джотто в Капелле дель Арена. «Красива и своеобразна была Венеция, - писал впоследствии Нестеров,- но лицо Флоренции было прекрасно, и я с тех пор полюбил ее на всю жизнь». Художник остановился в маленькой гостинице Каза Нардини, недалеко от собора Санта Мария дель Фьоре. Флоренция удивительно естественна по своим сочетаниям земли, неба, реки Арно, городских строений, расположенных вдоль ее берегов. С высоты Палаццо Веккьо ритм городской застройки представляется в наиболее законченном своем виде. Стоя здесь, наиболее полно ощущаешь древнюю культуру народа, целостную и спокойную, и золото тихого неба, которое словно купол обволакивает этот устоявшийся, задумчивый мир. Флоренция была вся в цвету. Розы были на шляпах извозчиков, на гривах лошадей, подавались экипажи, украшенные розами, решетки, подъезды вилл были тоже увиты цветами. Нестеров сблизился с приветливой семьей художника К.П.Степанова, с внуком знаменитого автора «Медного змия» Ф.А.Бруни - Н.А.Бруни, удивительно деликатным, красивым человеком, и эта дружба продолжалась многие годы. Он посетил галерею Академии, Уффици, галерею Питти, монастырь св. Марка, церкви Сан Миньято аль Монте, Санта Мария Новелла, осмотрел собор и баптистерий, бронзовые двери Гиберти. В его сознании со всей очевидностью предстает величие творений Микеланджело и Рафаэля, Боттичелли и Гирландайо, Фра Филиппо Липпи и Фра Беато Анджелико, ибо в них заключен, «как в матери-природе, источник жизни, в них - истина, а истина бессмертна...». Восхищению его не было предела. Молодой художник впервые увидел высшие проявления человеческого гения. Он стремился понять душу искусства, рассудочность была ему менее всего свойственна. Нестеров писал впоследствии: «Мне кажется, что искусство, особенно искусство великих художников, требует не одного холодного созерцания, «обследования» его, но такое искусство, созданное талантом и любовью, требует нежной влюбленности в него, проникновения в его душу, а не только в форму, его составляющую». Пора было покидать Флоренцию. Нестеров спешил в Рим. Но прежде он побывал в Пизе. Этот небольшой город с его серебристо-светлыми строениями, падающей башней и редким по красоте баптистерием, удивительно свободно расположенный почти на берегу Лигурийского моря, поражает гармонией светло-голубого неба, светло-серой земли и серебристой архитектуры. Художник посетил и Кампосанто с его знаменитыми росписями XIV века. Затем он отправился в Рим.

После семичасовой езды по живописной дороге Нестеров увидел вдали купол св. Петра, который торжественно возвышался над древним городом. Виа Систица, где он поселился, находилась рядом с церковью Санта Тринита деи Монти на площади Испании и была излюбленным местом художников, приезжавших в Рим. Недалеко от нее расположены и дворец Барберини, и вилла Медичи, и вилла Боргезе с огромным парком, кафе Греко - там бывал в свое время Гоголь, бывали многие художники. В траттории у синьора Чезаре, где проводил вечера Нестеров, у русских был особый стол. Здесь можно было встретить Ф.П.Реймана, копировавшего росписи древних христианских катакомб, академического жанриста А.А.Риццони, живописца Ф.А.Бронникова, известного своими картинами на античные темы, здесь бывал и пейзажист А.А.Киселев - «редкий добряк, не знавший, за что взяться ему в Риме», и барышни из Училища Штиглица. Нестеров познакомился с историком и археологом М.И.Ростовцевым, с Вячеславом Ивановым, будущим теоретиком русского символизма. Пьяцца дель Пополо, к которой можно было спуститься, миновав холм Пинчо с его парком, собор св. Петра, церковь Сан Пьетро ин Винколи с «Моисеем» Микеланджело, Сикстинская капелла, Ватикан - таковы были основные места, которые посещал художник в период своего пребывания в Риме. Порой у Нестерова возникало чувство безотчетной радости. «Что с тобой? Чему ты рад?» - часто спрашивал себя художник. Тот же вопрос он задавал своим приятелям. Один из них сказал ему: «Вы забыли, что вы в Риме. Его воздух в себе имеет эту тайну, и, пожив однажды в Риме, вас всю жизнь будет тянуть сюда». Лишь позднее он понял это чувство, понял Рим, его силу - силу «Вечного города». Знаменательно, что в Венеции, Флоренции, Риме, Падуе, Пизе, Альбано Нестеров почти не писал этюдов. Лишь беглые зарисовки в небольшом путевом альбоме он делал в те дни, насыщенные впечатлениями. Они говорят нам о художнике и его впечатлениях гораздо меньше, чем письма к родным. В рисунках Рим и Флоренция не только похожи друг на друга, но странным образом напоминают абрамцевские зарисовки, да и мастерство их оставляет желать лучшего.