"Михаил Васильевич Нестеров. Один из самых прекрасных, строго-прекрасных русских людей, встреченных мною за всю жизнь… Я думаю - он вполне исторический человек. Одухотворение, несущееся из его картин, никогда не забудется. Он создал "стиль Нестерова", и тот стиль никогда не повторится." (Розанов В.В.) "Если бы русское общество вернее оценило Нестерова, если бы оно дало ему возможность доразвиться в том направлении, которое было предначертано в его душе, Нестеров был бы цельным и чудным художником. К сожалению, успех толкает его все более и более на скользкий для истинного художника путь официальной церковной живописи и все более удаляет его от того творчества, в котором он, наверное, сумел бы сказать немало дивных и вдохновенных слов. Ведь является же он, рядом с Суриковым, единственным русским художником, хоть отчасти приблизившимся к высоким божественным словам «Идиота» и «Карамазовых»." (Бенуа А.Н.) Религиозность, искренняя духовность, глубокая субъективность произведений Нестерова была чужда идеям передвижников, которые могли и умели писать только сюжеты "на злобу дня". Это приводило к коренным противоречиям философии художника с философией ТПХВ (Товарищества передвижных художественных выставок). В итоге, в 1899 году вместе со своим великим другом, гениальным пейзажистом Исааком Ильичом Левитаном (который также остро чувствовал необходимость новых форм выражения) Нестеров присоединяется к группе молодых художников из общества "Мира искусства" под руководством Сергея Дягилева и Александра Бенуа. Но и молодое объединение, возникшее в 1899 году, не могло устроить художника. Часто Нестеров и Левитан мечтали об отдельной выставке произведений Левитана и Нестерова... Начало 1900-х годов, когда Левитана уже не стало, стало для Нестерова временем мучительных поисков новых сюжетов. И тогда возникнет одна из его лучших предреволюционных работ - "Молчание" (1903). В ней исчезает ощущение совершенного слияния человека и природы. Одиночество и разобщенность царят в мире, создаваемом художником.