Часть четвертая
1942
646. Н.И.ТЮТЧЕВУ
Москва, 1 января 1942 г.
Глубокоуважаемый и дорогой Николай Иванович!
Екатерина Петровна и я поздравляем Вас, Софью Ивановну, Екатерину Ивановну и всех близких Вам, Вашу молодежь, с наступившим Новым, 1942 годом. Наши пожелания идут от всего сердца, а оно говорит... что в первую очередь надо сейчас желать хорошего здоровья, бодрости духа и всякого благополучия, кое зависит и от новых побед и одолений над врагом. Он нас, москвичей, сейчас оставил почти в покое: дни и ночи мы его не слышим, спим спокойно, но привычка к настороженности нас не покидает, она останется еще, быть может, надолго, во всяком случае месяца на два-три, на время наших лютых морозов, коих враг не любит и боится так же, как и наших славных воинов. Вы, конечно, многое знаете из газет, они сейчас полны этих радостных вестей.
Мы часто думаем о Муранове и мурановцах. Надеемся, что разные слухи никак не коснулись Муранова.
Мы живем, как большинство сейчас. Особенно нас заботит болезнь Алеши. Он лежит, очень похудел, кашель увеличился и больной ослаб. Неважно выглядит и Ольга. Я на правах старости быстро становлюсь никуда не годным, на воздухе не бываю (стоят лютые морозы). Екатерина Петровна, по ее силам, работает, наша остальная молодежь работает много и устает, но бодра. В Москве начинают появляться люди, выбывшие отсюда в памятные дни, их встречают без восторга. Впереди много всякого, но хорошего, думается, увидят люди больше, чем плохого. Кому-то суждено пережить минувшие и грядущие тяжелые дни, страшные годы. Народ наш и История их не забудут, Народ - надолго, История - на века.
647. Н.М.РОМАДИНУ
Москва, 3 января 1942 г.
Дорогой Николай Михайлович! Вашу единственную открытку получил вчера. Сегодня пишу Вам, поздравляю с Новым годом. Желаю Вам обоим то, что Вы сами себе желаете, чего желает сейчас вся наша земля: избавления от врага, он отступает от Москвы, помогает ему в этом наша доблестная Армия и... морозы, кои сейчас стоят здесь лютые (30 град.).
Радуюсь, что Вы не забываете своего прямого призвания - Искусства, оно у Вас не останется в долгу...
Что сказать Вам о себе, в мои годы все кажется тяжелым не так, как в годы молодости, к тому же тяжко болен мой Алеша, у него туберкулез в сильной степени. Что-то скажет весна. Она и желанна и боюсь я ее что-то. П.Д. был у меня третьего дня, но и он Ваших писем не получал, иначе бы сказал мне. Он работает. Мы будем рады видеть Вас, когда к тому придет время. Екатерина Петровна и я просим передать наш привет Нине Герасимовне. Художников здесь осталось много, многие призваны в армию. Настроение хорошее, бодрое.
648. П.Е.КОРНИЛОВУ
Москва, 5 февраля 1942 г.
Дорогой Петр Евгеньевич!
Ваше письмо от 26-ХII 41 г. получил на днях. Очень благодарю Вас за те строки, что Вы писали еще в минувшем году.
От Павловых имеем два письма. Они благополучны, старушка, несмотря на свои «за 80», бодра. У нас в Москве стоят морозы, но вообще мы поуспокоились. Начинают люди понемногу работать, но до Вас еще далеко. Вы все в Вашем чудном городе служите примером для нас - москвичей. Здоровье мое неважно, но что же тут скажешь, если человеку без малого 80?! Хуже здоровье сына, у него сильный туберкулез, что покажет весна? Больна старшая дочь, что у нее, трудно сказать, дома - лазарет. Пока в порядке жена и младшая дочь, работают не покладая рук (жена просит передать Вам привет). Книга моя «Давние дни» вышла. Евгений Евгеньевич сделал чудесное для нее оформление, спасибо ему. Будет возможность, пришлю книгу Вам. Москва понемногу приходит в себя. И все же житье наше нельзя назвать легким. Привет мой при случае прошу передать Анне Петровне.
649. П.Е.КОРНИЛОВУ
Москва, 20 февраля 1942 г.
[.. .] Скоро мне минет 80, и это надо помнить... Придут иные времена, тогда вспомните, что мои картины очень любят верхний или боковой (слева) свет и не очень довольны, когда их развешивают против окон. Такой уж у них нрав.
У нас стоят морозы, я давно не выхожу из дому, а завтра вот «выеду».
Привет мой Анне Петровне Остроумовой-Лебедевой. Рад за нее, что она такая бодрая. Книга моя «Давние дни» вышла, ею, кажется, довольны... Для Вас оставлен один экземпляр...
Вот я и устал, кончаю...
650. Н.М.РОМАДИНУ
Москва, 3 апреля 1942 г.
Дорогой Николай Михайлович!
Ваши открытки получил, благодарю.
Я еще в клинике, но скоро думаю быть дома, хотя мое здоровье остается почти в том же состоянии (как и возраст).[...]
У нас, в Москве, недавно открыт реставрированный под наблюдением П.Д. Корина плафон Большого театра, когда-то, при его постройке, расписанный итальянцами и неплохо. Вот все, что мне известно но части художества. Художники ездят на фронт, делают зарисовки и прочее.
В Москве стояли до последних дней морозы. Живем мы серьезно, соответственно времени, тоже серьезному. [...]
Дальше » |
