Часть четвертая
503. П.Д.КОРИНУ
Москва, январь 1932 г.
Дорогой Павел Дмитриевич!
Спасибо Вам за письмо, за поздравление с Новым годом. Желаю и Вам в Новом году поработать так, как работалось в году минувшем, желаю еще большего: чтобы в 32-м была начата картина, чтобы все то, что дала Вам Италия, великие ее художники, претворилось с тем, чем полон Ваш творческий дух, чтобы я еще успел полюбоваться Вами содеянным. Не зная темы Вашей будущей картины, чувствую ее дух живой. Великие мастера объяснят Вам ту сложную и мудрую простоту, которая необходима в искусстве. Ничего лишнего, ничего преднамеренного, того, что нужно было бы пояснять словом. Истинное искусство не нуждается в толмаче. Примером- Микеланджело, Рафаэль, Тициан и др.
Большее, что допустимо, это название, остальное «от лукавого».
Картина создается в духовном чреве художника, остальное - дело мастерства, «техники», той или иной - рафаэлевской, палеховской, репинской или иной какой. Я уверен, что Италия научит Вас не только любить великих мастеров, но и следовать по их путям. И вот еще что: дайте сейчас себе хорошую передышку, отдохните возможно дольше в Сорренто, не работайте там вовсе, любуйтесь дивной природой (Везувием, что ли), дайте улечься римским впечатлениям, чтобы они утряслись хорошенько и все стало на свое место. Помните, впереди у Вас еще Флоренция и, может быть, главное - Венеция с ее великими живописцами. Им надо оставить свое место в Вашем художественном восприятии. После Тинторетто, Тициана Вечеллио, Веронезе - Тьеполо будет казаться Вам ловкой талантливой акварелью. В Вероне не забудьте Веронеза с вороным конем в Сан-Джорджо. Всем им надо дать место, а вернувшись в Москву, как-то вспомнить, как-то претворить в своей картине, - как - не знаю, думаю, как-то по-своему, по-корински, однако не позабыв вековых традиций родного Палеха.
504. А.Д.КОРИНУ
Москва, январь 1932 г.
И Ваше письмо, дорогой Александр Дмитриевич, получил я, и оно порадовало меня. И Вам желаю в Новом году всяких успехов и в жизни, и в искусстве.
На днях видел Татьяну Александровну, она в добром здоровье. Много говорили о Вас, о Ваших работах.
Отдыхайте теперь хорошенько. В Палермо не задерживайтесь: на севере будет много дела, особенно в Венеции, там живописцы со своей особой природой, из них Тициан и Веронезе - изумительные декораторы. Они, быть может, на время заставят Вас позабыть и самый Рим с его Ватиканом, Рафаэлем и Микеланджело.
Тихая Флоренция даст Вам тоже немало работы. Там ведь скульптура Буонаротти, в нее он вложил свой великий дух, не менее, чем в потолок Сикстовой капеллы, и, заметьте, формы, как капеллы, так и гробницы Медичи, часто совпадают, повторяются.
В Санта-Мария Новелла вспомните обо мне, когда-то много восторгов пережил я там. Да где в Италии я не пережил их! Ах, Италия, Италия! как поется - «страна высоких вдохновений...»
Попадете в Палермо - еще раз вспомните о старом художнике, что живет па Сивцевом Вражке. В капелле Палатина провел я много часов, дней. В Чефалу всмотритесь в апсиду.
Часто мысленно бываю с Вами.
505. А.А.ТУРЫГИНУ
Москва, 5 февраля 1932 г.
Здравствуй, Александр Андреевич!
Твое письмо получил, за адрес Петрова-Водкина спасибо, написал ему «чувствительное» письмо, не приложив своего адреса. Что-то он за человек? Его живописное искусство такое разное с писательским - ясным, трогательным, непосредственно-искренним, чего я не усматриваю в его картинах. Однако их я должен пересмотреть заново, как-то претворить с его прекрасным писательством...
Копи, старик, монету, будем живы, - летом увидимся, приедешь в Москву, поживешь, побродишь по музеям, потолкуем, справим свой пятидесятилетний юбилей, вспомянем былое, Академию, Караванную, Красный мост, погорюем, да и разъедемся по домам.
Вас с Петром Ивановичем интересует путешествие бр. Кориных - они сейчас в Сорренто. Добрались они туда с приключением. Поехали они из Рима в Неаполь - не по железной дороге, а автомобилем с сыном Горького, Максимом, любителем автомобильного спорта (вроде нас с тобой). Выехали из Рима под вечер, развили большую скорость (130 километров в час), где-то по дороге ехал впереди в двухколеске некто, он, видимо, задремал и гудков не слыхал, а когда услыхал, то растерялся, задергал лошаденку туда-сюда, и автомобиль врезался в тележку, смял ее, отбросил лошадь и седока на пятнадцать шагов, перед автомобиля сломался, сломалось колесо, при этом ранение получили сам шофер (Максим Алексеевич) и Павел Корин, остальные - Александр Дмитриевич и какой-то итальянец остались невредимы. Пришлось вернуться в Рим. Там наложили раненым повязки, и, в общем, все обошлось сравнительно счастливо. Через несколько дней братья уехали в Неаполь по электрической железной дороге. Сейчас они отдыхают у Горького. [...]
Дальше » |
