Часть третья
442. А.А.ТУРЫГИНУ
Москва, 20 июня 1927 г.
Ну, старина, поговорим...
Твое письмо с выдержками из доклада о Нестерове получил. Что же - ладно.
Только, быть может, твое суждение о слишком большом затылке моего маленького Варфоломея грешит произвольным выводом. Такой удлиненный затылок как раз был у одного из наиболее годных для «преподобных», у Павла Михайловича Третьякова, жизнь и деятельность которого были похожи на «житие», на подвиг во всяком случае.
И я бы это место переработал и вообще о «Варфоломее», выдержавшем почти сорокалетний искус, говорил бы более обдуманно... Ну, да это твое дело...
«Пустынник», в первом экземпляре, был подобран в мастерской не Дягилевым, а Остроуховым, и им, будто бы, был выменен на Крамского у Дягилева, позднее продавшего его музею за 1000 руб.
Вот, кажется, и все, что мог бы я тебе заметить о твоих писаньях.
Ты как бы сетуешь на то, что П.И. не удосужится прослушать твой доклад. Подожди; ему сейчас не до этого: он полон одним делом, которое его поглощает последнее время.
Рисунок его с меня приобрела Третьяковская галерея.
Это, быть может, наиболее объективный изо всех сделанных с меня, П.И. был у меня дважды. [...]
Портрет с Тютчевых (внуков поэта) - кончил. Видевшие его одобряют.
Мне думается, что по сходству это один из наиболее удачных. Да и сама композиционная и красочная затея для меня еще небывалая. Эти двое пожилых людей - брат и сестра - сидят на полуоткрытой террасе, среди зелени. Оба породистые, характерные для Тютчевых лица, у которых бабушка (жена поэта) была иностранка - баронесса или графиня - не помню.
Когда вернется Е.П., съезжу, чтобы еще немного «тронуть» портрет, и тогда возьму его домой.
Жилось мне в Муранове отменно хорошо. Жизнь среди людей старой, большой культуры мне всегда была по душе, а сейчас - тем более. У нас наступили жаркие, летние дни.
Буду продолжать писать свои писанья и делать эскиз для одного образа, что думают мне заказать.
443. Н.В.ПОЛЕНОВОЙ
Москва, 20 июня 1927 г.
Глубокоуважаемая Наталия Васильевна!
Только что узнал я из «Известий» о кончине Василия Дмитриевича. Прошу Вас и Ваше семейство принять мое соболезнование по поводу Вашей тяжелой утраты. Лишь на днях исполнится годовщина смерти Виктора Михайловича Васнецова, и вот уже нет еще одного из стаи славных.
Русское общество вновь теряет одного из даровитейших сочленов своих.
С Василием Дмитриевичем сходит со сцены деятель славной эпохи передвижных выставок, коих он многие годы был украшением.
Покойный Василий Дмитриевич был современником и сподвижником одного из замечательнейших русских людей - Павла Михайловича Третьякова.
Имена этих людей - слава Русского Искусства.
444. П.И.НЕРАДОВСКОМУ
Москва, 21 июня 1927 г.
Многоуважаемый Петр Иванович!
Вернувшись из Муранова, я нашел два письма за Вашей подписью. Сообщение совета Русского музея о рисунке А.С.Степанова и из Общества поощрения художеств, коему приношу мою благодарность за членский билет. При случае попрошу выслать мне устав Общества или же пояснить мне мои обязанности, ведь на выставках я теперь не участвую.
Завтра я снова уезжаю в Мураново, где остаюсь большую часть недели, работая двойной портрет «Внуков поэта Тютчева», Софии Ивановны и Николая Ивановича.
Работаю портрет с большим удовольствием.
Маргарита Августовна Мурашко предлагает одному из больших музеев портрет с покойного Б.М.Кустодиева (как искренне жаль его!) в ранние его годы, писанный Александром Алексеичем Мурашко. Не найдете ли нужным его приобрести для Русского музея?
445. Е.А.ПРАХОВОЙ
Москва, 13 июля 1927 г.
[...] Вчера я говорил по поводу портрета с одним из главарей галереи - Эфросом, а также с бывшим у меня П.И.Нерадовским, хранителем Русского музея в Петербурге. Эфрос сказал мне, что портрет Ваш «запротоколен» у них, как приобретенный для галереи, выплата же денег (1500 р.) начнется с октябрьской получки. В следующий свой приезд постараюсь от Щусева узнать больше.
Нерадовский рекомендует, в случае если с галереей почему-либо дело не состоится, прислать портрет к нему в Русский музей, и он найдет возможность его устроить, если не в Третьяковскую галерею, то к себе в музей. (Превосходный музей, создание самого Нерадовского, очень и очень порядочного человека.)
Васнецовым галерея уплатила 1500 р. за портрет Аполлинария работы покойного В.М. и за пейзаж «Дуб в Ахтырке».
Вообще же, говорят, галерея купила много хлама и большие деньги распылились по ветру, зря.
10 июля ст. стиля - годовщина смерти Виктора Михайловича. Время летит с поразительной быстротой... За этот год пережито семьей Виктора Михайловича так много разного. Столько горечи пришлось испытать по поводу выставки. Что осталось от того пламенного поклонения и восторгов, коих мы были свидетелями когда-то. И все же я надеюсь, что многое из давно нами пережитого когда-нибудь вновь вернется, и большой талант покойного найдет себе правильную оценку в Истории нашего искусства. «Каменный век», «Аленушка», «Три царевны», «Витязь» и алтарь Владимирского собора - вещи неувядаемой красоты.
Пора равнодушия минует, новые люди будущего поражены будут глубоким чувством, музыкальностью и воодушевлением нашего славного современника. [...]
Дальше » |
