Часть третья
426. А.А.ТУРЫГИНУ
Москва, 9 октября 1926 г.
[...] Вот ты все пристаешь, чтобы я тебе об Васнецове писал больше... Изволь. Как-то на днях у меня были супруги Кончаловские. Между многими рассказами, героями коих были они, супруги Кончаловские, был один, слышанный ими от Остроухова.
Как-то давно, когда В.И.Суриков был еще молод, - он задумал приятелей угостить пельменями. Позвал на них В.Васнецова, Поленова, а за ними увязался «петушком, петушком» и, молодой тогда, Остроухов. Пельмени удались. Съедено было изрядно и выпито соответственно. Начались тосты. Василий Иванович предложил выпить за здоровье троих присутствующих самых лучших русских художников - Васнецова, Поленова и... Сурикова. Выпили... Прошло сколько-то времени, В.Д.Поленов посмотрел на часы и с сожалением заявил, что ему пора уходить. Уговаривали остаться, В.Д. не мог - ушел.
Погодя немного Василий Иванович, оглядевшись, сказал - что, мол, выпьем еще и теперь уже за двух самых лучших русских художников - Васнецова и Сурикова, т.к. Поленов - «говоря между нами и по правде» вовсе не самый лучший - самые лучшие они двое... Выпили.
Прошло сколько-то, поднялся Васнецов, собрался домой, за ним «петушком» и «Семеныч». Спускаются по лестнице, Васнецов и говорит: «Вот, мол, Вас. Ив. сейчас налил себе еще рюмочку, подошел к зеркалу и, смотря в него, предложил выпить... за единственного, настоящего лучшего русского художника - В.И.Сурикова»... т.к. оба ушедшие не были ни настоящими, пи лучшими. .. Ну... вот тебе о Васнецове... и еще о нем же:
На минувшей неделе я и Аполлинарий были приглашены семьей В.М. разобрать его художественное наследство. Разбирали два дня и еще дня на два, на три осталось. Самое ценное, конечно, сказочные картины последнего периода. Из них лучшая «Спящая царевна» - полотно аршин шести. Если бы не старческие недочеты, происходившие от слабого зрения, от слабости руки, эту вещь можно было бы считать равной с лучшими вещами расцвета Васнецова. Так она неожиданна, поэтична, так в ней умен художник. В первый момент зрителя, как и всех тех, что на картине, окутывает тихий сон, сладостная дремота, разлитая по всей картине. Спит царевна, спят слуги, спят звери и птицы. Спит чудный русский ландшафт. Прелестная вещь! Превосходны эскизы, рисунки раннего периода, периода «жанра». Первоклассный мог бы быть жанрист - с большой любовью к людям, к их слабостям, очень близкий по духу к Достоевскому. К этому я еще вернусь. Кончаю письмо сообщением, что Третьяковская галерея покупает у меня портрет Васнецова, цена дешевая, все же это даст возможность обуться-одеться. [...]
Тяжко заболел 82-х летний Поленов. Выживет ли?
427. А.А.ТУРЫГИНУ
Гаспра. Крым, 12 ноября 1926 г.
Привет тебе, Александр Андреевич, из Гаспры!
Сегодня получил письмо в небесно-голубом конверте. Оно было первое сюда присланное, спасибо. Прочел о картине, то, что сказал о ней Петр Иванович, напомнило мне давно прошедшее... Крамского, - помнишь ли, как смутил душу Ивана Николаевича Суриковский Ментиков, то, что сам И.Н. никогда бы не допустил и что так легко допустил Суриков. Огромный Меншиков, если бы поднялся во весь рост свой, то проломил бы потолок той крошечной горницы, в которую его засадил художник Суриков, и все же Суриков был прав, конечно не формально нрав...
Не имея претензий на равенство с Суриковым, все же скажу, что и я в своей картине прав и вот почему.
Мне необходимо было всеми средствами выразить устремление толпы вперед. Для чего все линии композиции должны были так или иначе помогать, а не препятствовать этому устремлению, между тем если бы я направил линию дальнего берега Волги иначе, чем сделал я, то она бы явно воспротивилась этому, мне необходимому, устремлению вперед как всей толпы, так и мысли, которая вложена в толпу. А то, что теперь мною взято, было единственно допустимое в тех условиях, в которых действие происходит.
«Хвост» толпы ни в коем случае не попадает в воду, чего боится П.И., не попадет по тому одному, что линия берега, по которому огромная толпа движется - эта линия может идти произвольно, извиваясь, меняя свое направление, делая то прямую, то ломаную линию мыса, залива и проч. Словом, природа не знает ватерпаса.
Если ближний берег пойдет непременно «по ватерпасу», то может случиться, что хвост толпы очутится в Волге, но это не обязательно: линия берега может быть и произвольной, как ей бог на душу положит, тогда все обойдется благополучно.
А вообще в картине, в искусстве все это не важно, важно не это, а совсем, совсем другое, и если это другое есть, то и слава создателю.
Первые слова П.И-ча, когда он увидал картину, были: «Поразительно!» - а остальное пришло позднее и пришло только ему одному.
Что касается размера картины (семь арш.), то он достаточно велик («Ермак» восемь арш.). Первоплановая фигура - в хорошую натуру.
Однако довольно о картине, пусть она сама себя защищает, если у ней есть сила, а мы с тобой поговорим о другом, о разном.
Я только теперь, здесь, в Гаспре, увидел, до чего я устал за год. Я еще по сей день не могу отойти, еще брожу, а не хожу, и разве через неделю буду способен работать. [...]
Дальше » |
