Часть третья
438. А.В.ЩУСЕВУ
Москва, апрель 1927 г.
Дорогой Алексей Викторович!
Портрет, о котором я говорю в обращении своем к Совету Третьяковской галереи, я считаю лучшим из написанных В.М.Васнецовым (вторая половина восьмидесятых годов). Портрет написан с дочери Адриана Викторовна Прахова - Елены Адриановны. Он тонко-живописен, прекрасно рисован и очень характерен для той, лучшей, васнецовской поры («Каменный век», начало Владимирского собора).
Друг многих художников своего времени, с которой не раз рисовали и писали Врубель, В.Васнецов и другие, она изображена во весь рост с протянутой к клавишам рояля рукой. Размер портрета - большой, думаю, не менее трех аршин высоты. К сожалению, находится он в Киеве и доставить его будет нелегко (в хорошей золотой раме).
Если Вы найдете возможным дать ход моему письму, помимо всего прочего, сделаете доброе дело, так как сейчас Е.А.Прахова нуждается (старики умерли), и здоровье ее плохое.
На запрос Совета галереи - ответ дан - предлагаю портрет Ек. П-ны и Северцова - ценю каждый в тысячу рублей.
439. В СОВЕТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ТРЕТЬЯКОВСКОЙ ГАЛЕРЕИ
Москва, 3 мая 1927 г.
Настоящим прошу обратить внимание Закупочной комиссии Совета Третьяковской галереи на картины, оставшиеся после смерти академика А.С.Степанова, художника, признанного Академией, П.М.Третьяковым, признаваемого до наши дней: еще год назад семья А.С.Степанова получила приглашение дать на выставку и конкурс Института Карнеги в Америке картину А.С. «Качели» (последнего периода его деятельности, в галерее не имеющихся).
Вдова А.С.Степанова, Людмила Николаевна, до сих пор пенсии не получает и нуждается. Адрес ее - Покровский бульвар, д. 8, кв. 8.
Еще позволяю себе обратить внимание Совета галереи на картины К.К.Первухина, оставшиеся после его смерти у его вдовы, С.А.Первухиной, живущей по Лаврушинскому пер, в б. «Убежище для вдов и сирот художников».
Совет Третьяковской галереи мог бы приобрести что-нибудь из картин названных художников из специальных сумм, предназначенных для покупки произведений умерших художников.
440. В КОМИССИЮ ПО ОКТЯБРЬСКИМ ЗАКАЗАМ У ХУДОЖНИКОВ
Москва, 22 мая 1927 г.
Художник Павел Дмитриевич Корин происходит из старого рода живописцев-крестьян известного села Палех Владимирской губернии.
Лет за двести вышло немало живописцев из Коринского рода, о чем говорят летописные записи с. Палеха. Последним и самым выдающимся из них надо признать Павла Дмитриевича, окончившего бывшую Школу живописи и ваяния, оставленного ассистентом у проф. С.В.Малютина, позднее самостоятельного руководителя в Свободных государственных мастерских. Пав.Дм.Корин, задумав писать картину, оставляет профессорство, посещает университет, изучая серьезно анатомию у проф. Карузина. Чтобы еще более укрепить свои знания в рисунке, он делает ряд копий - фрагментов со знаменитой картины Александра Иванова.
Последняя из копий Пав.Дм., совершеннейшая из всех когда-либо с картины Иванова сделанных, обращает на него общее внимание. Ректор теперешней Академии художеств, увидев копию, оценив ее исключительные достоинства, выражает желание ее приобрести для Академии и лишь за неимением свободных средств откладывает это свое намерение.
К сознанию необходимости серьезного изучения великих мастеров П.Д.Корин пришел давно. Побывать в Венеции, Флоренции, в Риме для такого индивидуального дарования, как у Павла Дмитриевича, есть насущная необходимость.
От Иванова, Брюллова до Бруни Академией вменялось в обязанность молодым художникам перед началом самостоятельной творческой работы сделать копию с одной из картин великих мастеров нашего Эрмитажа, чтобы нагляднее уяснить их высокие технические достоинства, чтобы поднять общий уровень понимания задач искусства. После чего наиболее достойные посылались в Италию. Там, на местах, они знакомились с великими творениями века Возрождения.
Будет совершенно справедливо, не связывая художника ничем, дать ему возможность и средства на поездку по Италии, тем более что такие случаи в недавнее время бывали.
Во всяком случае, П.Д.Корин по возвращении из-за границы, при отсутствии у нас серьезных руководителей по рисунку, будет очень полезен как совершенно исключительный знаток рисунка и формы вообще, к познанию чего сейчас так заметно стремится наша художественная молодежь.
441. А.А.ТУРЫГИНУ
Москва, 25 мая 1927 г.
Вчера был у меня Петр Иванович и передал твое письмо и порассказал о тебе. Что ты поболел, я знал из твоих писем, но что ты постарел - не думал.
Подбодрись, - вспомни, какой ты был молодец еще недавно...
Письмо твое интересное. Неплохи выписки из Нестерова, да и твои умозаключения не хуже (одобрены Е.П.). И если весь доклад такой же, не ниже, то, полагаю, успех его обеспечен.
Однако лучше чтение его отложить до осени, что я и писал тебе в письме, посланном с Ф.Булгаковым (получил ли его?).
К моей мысли присоединяется и П.И. Когда будет с тебя рисовать - послушает. Я ему тоже прочел о Сурикове. Доволен, вероятно, тебе расскажет.
Вообще пишу с удовольствием. Жаль, что писательская техника плоха, но, думается, ее еще можно развить.
Сейчас путешествую вторично по Италии. Приехал в Палермо, получил много писем, между ними от Турыгина, с которым незадолго перед тем примирился в Питере (по письмам в Уфу).
Перед тем написал многое, о Васнецове, о Праховых, о П.О.Ковалевском.
Славное было время! Не «воспоминали», а действовали, жили...
Дальше » |
