Часть третья
436. А.А.ТУРЫГИНУ
Москва, 22 марта 1927 г.
Ах, старик, старик! Что мне с тобой делать...
Твое письмо пришло, когда я был в гостях у своей приятельницы - скульптора Голубкиной, его распечатала Ек. П-на и... прочла. Прихожу, - смущенная, говорит, что от Турыгина письмо и проч .. Что мне с тобой делать!
Сходство Чистякова с Ивановым есть - они оба были несомненные художники - один гениальный и великий труженик, другой - очень одаренный и тоже великий, но лентяй.
Твои вопросы делаются все сложней, и поневоле приходится брать в руки или книжку Глаголя, или старые письма к родителям (они хранятся у Ольги). [...]
К вам едет Макс Волошин. Читать будет, конечно, о Сурикове. Выставки в Москве плодятся. Открыто уже три больших - Суриковская, Васнецовская и Кончаловская да две-три малых.
В скором времени открывается юбилейная Архипова - в Музее революции. К юбилею выпускаются монографии (АХРР) с статьей Луначарского и проч., и проч.
Словом - по заслугам и честь...
Выставка Васнецова имеет хороший успех, нравится ее содержательность, духовное ее богатство. Народу, по праздникам, бывает человек шестьсот-семьсот.
Лучшие вещи - эскизы к Апокалипсису, ранние портреты (мой - никому не нравится), старые рисунки.
Выставка Кончаловского, конечно, иная, там не легко искать «содержания», «чувства» и проч., но живопись хороша - напоминает Сурикова. Кончаловский еще идет вперед. Большие картины: «С ярмарки» и «Игумен Варсонофий» очень живописны, особенно последний, - риза написана превосходно. Вот бы к вам в музей... (Апокалипсис - тоже).
На Суриковскую пойду завтра с Е.П. Напишу о ней в следующем письме. Недавно «воспоминания» пополнились этюдами о Стрепетовой и о старинном актере Плавильщикове (часто слыхал от отца). Кому читал - хвалят.
437. А.А.ТУРЫГИНУ
Москва, 20 апреля 1927 г.
[...] Писал ли я тебе, что за последние недели две меня посетил ряд лиц. Первым из них был Грабарь. Пришел-де с тем, что нет ли у меня чего купить для каких-то музеев, не возьму ли я заказ на портрет и еще что-то. Дают, мол, денег, много денег и вот - и проч., и проч. Хорошо поговорил с ним, а «что к чему» я только понял сегодня, побывав на выставке так наз. «Реставрационной мастерской», под ведением Грабаря состоящей.
Спустя несколько дней пожаловал ко мне Щусев, с тем чтобы осмотреть у меня вещи, кои Третьяковская галерея могла бы у меня приобрести на ассигнованные ей 50 тыс. р. Он смотрел, говорил, хвастал, путал. Все было смутно, неясно - слова, слова, слова! Получил от меня по заслугам и, предупредив, что завтра будет у меня целая комиссия, - ушел. ... Комиссия отметила портрет Екатерины Петровны, писанный в 1905 г., бывший в Мальме и в Америке. Затем портрет Флоренского, и Булгакова - условно (если и если), и еще одну, мало стоящую вещь, быть может, для провинциального музея.
Просидели часа четыре и, обнадежив (по крайней мере насчет Е.П-ны), отбыли, оставив меня в бессмысленных мечтаниях.
В воскресенье открылись еще три выставки: АХРР, бывших учеников Репина и выставка в Реставрационной] мастерской, что, как сказал выше, состоит под ведением Игоря Грабаря. На ней я был сегодня, о ней и поговорим.
«Гвоздь» этой выставки - тебе уже известная «Мадонна с покрывалом», открытая на Уральских заводах Демидовых, привезенная с год или более Грабарем в Москву и приписываемая им... Рафаэлю. В каталоге о «Мадонне с покрывалом» сказано, что нашли ее расколотую и каждая половина доски валялась в отдельном сарае, что в каталогах демидовских собраний она не значилась вовсе и проч. «Несомненные признаки» ее великой ценности - были налицо. После чего Грабарь божится-клянется, что Рафаэль - «чистокровный». Я писал тебе, что, когда картину привезли в Москву, ее показывали нам; видел ее и я, и П.Ив., и многие еще. «Мадонна» выглядела «так себе», и хотя доска была склеена и кое-где картина промыта, - все можно было еще что-то предполагать, надеяться.
Время шло, ходили смутные слухи о том, что картина смыта чуть ли не до доски, вновь записана одним бойким малым и теперь в ее «чистокровности» нет сомнений.
Вот и я на выставке. Грабарь уехал на юг - по реставрационным делам, меня встретили его подручные мастера. Пошли, смотрим, - есть хорошие образа. Рублев не Рублев, а хорошо; есть не худые вышивки, еще кое-что... А вот и «Мадонна с покрывалом». Она выставлена парадно, в широкой, «дешевой», золоченой раме, протянута веревочка - все как полагается... Где же скромная, жестковатая мадонна? ее нет... В глаза бросается безвкусная ярко-малиновая «кустарная» нижняя драпировка мадонны. Картина, как новенькая, следов реставрации никаких. И мечты о том, что могло бы быть, если бы... и проч., их как не бывало.
Рафаэль-то Рафаэль, но только... «московских писем».
Ну, вот тебе и сказке конец...
P.S. Начал ли с тебя П.И. писать портрет? Мои за чаем сегодня решили, что тебя изобразить следует в костюме Генриха IV.
Представляешь себя в таком виде?.. Нет - так вспомни Гольбейна.
Дальше » |
