Михаил Васильевич Нестеров » Картины, живопись » Портрет Веры Игнатьевны Мухиной. 1940

Нестеров высоко ценил творчество Мухиной. Ему по душе была скульптура "Рабочий и колхозница", созданная Мухиной для советского павильона на Всемирной выставке в Париже в 1937 году. Его привлекали монументальность пластики, высокая содержательность образа, выражающая романтическую устремленность страны в будущее. Нестеров познакомился с Мухиной и загорелся желанием написать ее портрет: "Она интересна, умна. Внешне имеет "свое лицо", совершенно законченное, русское... Руки чешутся написать ее, она согласна". Когда Нестеров увидел скульптора за работой, он пришел в восторг: "Так вот ты какая! Так и нападает на глину: там ударит, здесь ущипнет, тут поколотит. Лицо горит. Не попадайся под руку: зашибет! Такой-то ты мне и нужна". Портрет строится на контрасте статики и динамики. Внешне статична крупная фигура женщины, скупы ее профессиональные жесты, спокойно и строго лицо. Зато фигура Борея - вся движение, полет, порыв. Нестеров сам выбрал для портрета эту статую северного бога ветра, сделанную Мухиной для памятника челюскинцам. Впрочем, в спокойствии Мухиной угадывается огромная внутренняя энергия. Румянец волнения окрасил ее щеки. В выражении глаз - неподдельное вдохновение творца. Фигура Борея становится олицетворением мятежной души Мухиной, такой обманчиво скромной, статичной, лишенной внешней патетики. Краски портрета строги. Доминируют черный и белый, окрашенные голубыми и сиреневыми рефлексами. Динамично движение белого цвета фигуры Борея, подкрепленное разлетом складок белого жабо Мухиной. Лишь красное пятно броши оживляет строгость колорита. Свет излучает вдохновенное лицо художницы, написанное теплым, желтовато-охристым тоном. Портрет, созданный Нестеровым за два года до его смерти, поражает свежестью и оригинальностью композиционного решения, проникновенной психологической характеристикой, умением, сохранив остро индивидуальные черты модели, создать обобщенный образ творца.

Сергей Маковский о Михаиле Нестерове:

"Художникам, как Нестеров, невольно прощаешь несовершенства рисунка и кисти, потому что любишь поэзию их творчества. Это тоже — поэзия чего-то большого и смутного, выходящего за грани личности. Не поэзия индивидуального вдохновения, но поэзия, говорящая о далях и озаренностях народа. Такие художники обыкновенно лучше чувствуют, чем выражают. Надо вглядеться пристально в их картины, надо забыть о многом внешнем, мешающем, случайном, отдаться наваждению — и тогда, тогда вдруг по-иному засветятся краски, и оживут тени, и улыбнется кто-то, таинственный, "на другом берегу". От творчества Нестерова веет этой улыбкой..." читать полностью »

Николай Ге против Михаила Нестерова:

Центром Передвижной выставки 1890 года, ее «сенсацией», была картина давно не выставлявшегося старого знаменитого мастера Н.Н.Ге, его «Христос перед Пилатом». Около нее - толпа. Голоса разделились. Одни в восторге, другие «не приемлют». С детских лет я любил Ге за «Тайную вечерю», за «Петра и царевича Алексея», но тут все так не похоже на то, что я любил. Христос Ге далек от меня, он чужой; однако все же писал его большой художник, и мне не хочется пристать к хулителям. Выставка вообще интересная. Мне также приходится слышать немало приятного за моего «Варфоломея». Около него молодежь, о нем говорят горячо. Со мной милы, ласковы, но не «мэтры». Те молчат, не того они ждали после «Пустынника». Я стал им ясен, но не с той стороны... читать полностью »

Михаил Нестеров о художнике Василии Перове:

"Когда-то, очень давно, имя Перова гремело так, как позднее гремели имена Верещагина, Репина, Сурикова, Васнецова. О Перове говорили, славили его и величали, любили и ненавидели его, ломали зубы «критики», и было то, что бывает, когда родился, живет и действует среди людей самобытный, большой талант. В Московской школе живописи, где когда-то учился Перов, а потом, в последние годы жизни, был - профессором в натурном классе, все жило Перовым, дышало им, носило отпечаток его мысли, слов, деяний. За редким исключением все мы были преданными, восторженными его учениками..." читать полностью »

Из воспоминаний Нестерова: "В тихий весенний вечер 19 мая 1862 года, в Уфе, в купеческой семье Нестеровых произошло событие: появился на свет божий новый член семьи. Этим новым членом нестеровской семьи и был я. Меня назвали Михаилом в честь деда Михаила Михайловича Ростовцева. Родился я десятым. Было еще двое и после, но, кроме сестры и меня, все дети умерли в раннем детстве."

М.Нестеров © 1862-2024. Почта: sema@nesterov-art.ru